Вот, допустим, живет человек. Сначала какает и писает в подгузник и ничего ближе мамкиной титьки ему нет. Потом он вдруг осознает, что его мир - это мама и папа, это и еще его игрушки-погремушки. Потом он еще подрастает, и мир из маленького оконца в коляске превращается в огромный мир с песочницей, лужей посреди двора, червяком, ползущим рядом с лужей, травкой-муравкой и жуком, ползущим по травинке. И этот человечек искренне любит эту травку, этого жучка, эту лужу и от огромной любви ко всему новому готов слопать этого червяка.
Потом приходит этап, когда окружающий мир расширяется до мира сверстников - соратников по ролевым играм. В этом мире все еще папа и мама занимают центральное место, но это один из переломных моментов, когда маленький человечек осознает, что играть со сверстником иногда бывает интереснее, чем с тупым червячком и вечнозанятой мамой да вечно отсутствующим папой.
Потом все в целом идет эволюционно до момента, когда возникает биполярный мир Он-Она. Ты все еще зависишь от мамы-папы, но ты уже настолько пропитан личным опытом, что в какой-то момент осознаешь, что в состоянии поступать более рационально в соответствии со своими реалиями. Весь мир твой: у тебя друзья-товарищи, одноклассники, учителя и любящие мамы-папы. Твое небо, лужи, червяк, первая сигарета, первый поцелуй... Весь мир у твоих ног, он бешено вращается вокруг тебя, и на твоей орбите появляется кто-то еще. Соединяются он и она, я и ты, имя и отчество, как поет "Конец фильма". Есть первые разочарования, есть закономерное распутье с приятелями, одноклассниками. Иногда приходится терять друзей. Но это все еще с лихвой компенсируется новыми знакомыми, ощущениями, смыслами.
Тем не менее, наступает определенная точка перелома, когда мы начинаем приобретать меньше (духовно; материально-то как раз обычно больше), чем терять. И к определенному моменту своей жизни (что самое страшное, далеко до ее заката) ты все чаще начинаешь осознавать, насколько этот мир все больше превращается в мир Я-ОНО.
Скажите мне, в какой момент мы становимся одиноки? Почему мы перестаем видеть в другом частичку нового? Более того, почему мы просто начинаем бояться нового? Новых друзей, новых ощущений, новых мыслей...
Почему нужно вылезти из кожи вон, чтобы приятный тебе человек хотя бы просто взглянул в твою сторону?
Сообщения
ИМХО:
ОтветитьУдалитьСкажите мне, в какой момент мы становимся одиноки?
- 1ый раз это случается в момент, когда начинает казаться, что понял человека, понял чем и как он живёт, что ему надо... исчезает загадка, появляется предсказуемость, скука...
- далее... хм... далее надо думать...
Более того, почему мы просто начинаем бояться нового?
- Лень. Новое требует дополнительных усилий, чтобы к нему приспособиться...
З.Ы. Интересные мысли про устройство человека, хотя и не вполне в тему: http://www.rusrep.ru/2010/06/savelev/
Меня упорно отговаривали ходить по этой ссылке, намекая что моему ноуту станет нехорошо. Прочитал. Стало нехорошо мне. Жизненная позиция Савельева известна, понята, но не принята. Глубины мысли интервью не передает, да этого ширпотребный материал и не требует.
ОтветитьУдалитьЯ вот после Савельева перечитал коммент еще раз и вот какие мысли возникли...
Одиночество неразрывно связано с разочарованием и болью. Предсказуемость партнера - не беда, если он предсказуемо неотразим, если его предсказуемость дает твоему градиенту существования импульс. А скука - это проявление расхождения твоих ожиданий и действительности. При этом ваши градиенты просто в лучшем случае не придают позитивные импульсы. Человек становится скучен, когда приходит осознание того, что слепленная тобой модель (не так, которая 90-60-90, а в смысле идеализированно-упрощенная) второй половины существенно расходится с реальной моделью (60-90-60). То, что мы слепили из некоторого количества черных ящиков, которые сами же наполнили из самых благородных побуждений тем, что хотели бы иметь, в жизни оказывается меньше-хуже-глупее-дурнее и т.п. Приходится либо калибровать модель, либо ... Нет, "либо-либо" не подходит. Мы всю жизнь калибруем идеал, потому что жизнь - цепь разочарований.
Под грузом личного опыта мы боимся нового, потому что мы боимся новых разочарований. Страх начинает доминировать над стремлением новых ощущений.
Но хватит об этом. По Савельеву, думать вредно и противоестественно. Пора спать.
Хм... Сегодня и правда во всю предупреждают про интервью, а вчера ещё всё спокойно было. Однако мне позиция кажется интересной в плане отбрасывания всякой шелухи...
ОтветитьУдалитьА я мысль высказывал про первое разочарование, которое может и не мешать так уж сильно. Именно к этому моменту сформируется в меру устоявшаяся модель, которая и будет расходиться своей идеалистичностью с суровой реальностью в дальнейшем...
Где-то видел мысль, что молодожёны привыкают друг к другу в среднем года за два... Только после этого они свыкаются с особенностями партнёра, начинают сживаться с теми привычками, которые раздражали и т.п. Суть в том, что дело не только в том, чтобы построить модель, но и в подстройке своей внутренней схемы к этой модели...
Квази-стабильная система вообще должна с большой осторожностью относиться к новому, ибо не хочется жить в состоянии окружающего хаоса... Только в существенно стабильной системе может тускнеть страх нового, да и то от скуки...
Про интервью не понял, но в остальном мне показалось интересно. Про устоявшуюся модель - в принципе, согласен. Тут главное в каком масштабе посмотреть. Если говорить в терминах теории статистики ("чисто символически, статистически не значимый" и т.п. ;-)), то жизнь - процесс существенно нестационарный. Посему модель действительно может находиться в квазистационарном состоянии до некоторого горизонта. В этом и основной challenge каждой пары - иметь сонаправленные градиенты адаптации к новым реалиям.
ОтветитьУдалитьА относительно того, что мы стремимся осознанно или неосознанно к квази-стабильным состояниям, - эта мысль мне очень по душе. Про страх нового в существенно стабильной системе - не совсем согласен. Робастность системы совершенно необязательна для притупления страха нового. Просто при стабильной системе бифуркация становится слишком вопиюще заметна